О спортсменах, бизнесе и дрифте: интервью Дмитрия Добровольского

Начнём с того, что моя основная карьера в автоспорте, все титулы и звания, которые я завоевал в гонках, были в кольце. Я чётко понимаю, что это такое. Мне пришлось переучиваться два года, чтобы уверенно поехать. Конечно, возраст также имеет значение: я в 50 лет в дрифт пошёл, но это в любом случае сложный процесс. Мы очень уважаем все гоночные дисциплины. И кольцо, и ралли, и ралли-кросс, и дрэг, и трофи-рейд. Потому что у каждого есть цель: борьба за секунды, за километры, за точность. Мы все «бензиноголовые», мы все живём одной жизнью. При этом к самим дрифтерам относятся с пренебрежением. Прежде всего потому что в кольце движение боком — это потеря, ты проигрываешь, поэтому так не пилотируют. Но на самом деле лучшее, что можно делать с гоночной машиной — это ехать боком, «в газу», с углом.

Мы любим всех, мы рады всем, к нам кольцевики тоже приходят. Многие ребята, которые обладают громкими титулами и большим количеством наград, частенько думают, что раз они мастера управления гоночным автомобилем, значит, могут решить любую задачу. Но когда садятся за руль, у них ничего не получается. Вот взять, например, Гришу Бурлуцкого, он чемпион России в кольце, но ему, чтобы повторить это достижение в RDS Европе в 2023-м, потребовалось два-три года, и он действительно работал, добивался результата кровью и потом, как говорится. Мозоли, сотни гоночных километров с кучей поломок и аварий. Таких высот надо долго добиваться.

Чему сложнее научиться — кольцу или дрифту? Если вопрос состоит в том, чтобы занимать первые строчки, это трудно в любой дисциплине, где есть высокий международный уровень. Гонки — это не только пилот, гонки — это огромное количество факторов: сама машина, её обслуживание, команда. Гонщик — всего лишь 25% успеха. Наши ребята в дрифте добились большего, чем все остальные, просто потому, что мы работаем вместе над созданием сильнейшего чемпионата и над тем, чтобы выступать на международном уровне. В Серии единственный в мире двукратный обладатель интерконтинентального кубка — топового соревнования под эгидой FIA (Международная автомобильная федерация. — Прим. ред.). И на балу чемпионов FIA в Санкт-Петербурге он был единственным россиянином среди всех великих гонщиков.

Гонки и дрифт — это моя жизнь. Пока мы ездим и соревнуемся, мы молоды и энергичны, хотим что-то делать, создавать. А как только выйдешь из машины, повесишь шлем на гвоздь, всё становится серым, теряется острота вкуса. Да, конечно, когда-то наступит пенсия, но я предпочёл бы оставаться пилотом, хотя бы в картинге. Я на самом деле тренируюсь регулярно, народ удивляется, когда видит меня за рулём. Это тяжёлая физическая работа, но я стараюсь поддерживать форму. Кто-то играет в теннис, кто-то в гольф, а я хожу в зал и на картодром.

Я думаю, что развивать интерес зрителей нам помогает наша идеология — всё для них. Аудитория всегда в приоритете, остальное же вторично. Если что-то не устраивает болельщиков, мы пытаемся изменить это: постоянно собираем статистику, анализируем и, если нужно, корректируем. На каждом этапе проводим опросы: что понравилось, что не понравилось, что хотелось бы видеть. Особое внимание уделяем таймингам и судейству. За последние пять лет мы много чего добились, усовершенствовали, но всё равно впереди ещё куча работы.

А что касается денег, то их скорее удаётся потратить, а не заработать. Меня, моих коллег, партнёров, всех, кто вкладывался в это финансово, заряжает и поддерживает одна простая мысль: мы делаем хорошее, правильное дело для хороших людей. И зрители на трибунах — тому подтверждение. Каждый год приходит всё больше детей, для них мы обновляем и расширяем детскую площадку: батуты, микрогонки, лабиринты, аниматоры. Нужно с малых лет прививать вкус к машинам, технике, инженерии. Дрифт — это способ самореализации, а каждая машина — произведение искусства, двух идентичных нет даже в одной команде.

С самого начала я был уверен, что на RDS заработать не получится. До этого я занимался автоспортом и понимал, что это такое. Раньше, когда я просто спонсировал RDS, это была единственная дисциплина с нормальным откликом, наши продукты становились популярными. Это не измерить в денежном эквиваленте, это нечто другое. Однако бизнес приносит какие-то средства, развивается, бренд получает узнаваемость. Кончатся финансы — найдём кого-нибудь, кто будет готов принять эстафету.

Помню момент, когда дрифт сумел по-настоящему удивить меня. Я пять лет оплачивал спонсорские контракты и ни разу не был на дрифте, не считал его спортом, скорее баловством: просто «хулиганы» едут боком. Когда в 2015 году встал вопрос о том, чтобы продать RDS, ко мне обратились за помощью, и я заметил, что билеты на мероприятия хорошо продаются. Это меня поразило. На кольце обычно набирается от силы один сектор трибуны. А на дрифте заполняемость — до 10 000 человек, это совсем другое. Я это всё увидел, прочувствовал и признал, что был неправ по поводу дисциплины. А когда мы провели кубок мира, получили множество официальных благодарностей отовсюду. Тогда я понял, что мы не только занимаемся любимым делом, мы ещё и профессионалы. На сегодняшний день команда организаторов RDS одна из самых сильных в мире.

В дрифте, как и во многих других видах спорта, когда судьи ставят не очень высокую оценку, всегда кажется, что они ошиблись. Например, если вы смотрите футбольную трансляцию по телевизору, наверняка будете комментировать все действия спортсменов и вслух критиковать их. Так же и в дрифте: все любят поругать. Но если взглянуть на всё это изнутри, изучить повторы, переслушать судейское задание, приходит понимание, что судьи всегда правы. Когда Тимофей участвует в гонках, я не вмешиваюсь в решения, если сам не нахожусь на вышке. Собственно, именно из-за сына я и ушёл из судейства, потому что не могу оценивать его — это был бы конфликт интересов.

Вообще, я не имею права выбирать себе любимчиков. Конечно, мне может кто-то больше, кто-то меньше нравиться: своей ездой, стилем вождения или даже самой машиной. Тем не менее все спортсмены RDS достойны быть победителями. Любой, кто преодолел себя, построил автомобиль, вышел на старт, сел за руль и поехал — наш человек, человек дрифта, пусть он этим занимается.

Главное, чтобы на улицах и парковках не дрифтили. А тех, кто хулиганил подобным образом, мы с удовольствием приглашаем к себе: получайте лицензию и делайте это легально. В условиях участия в чемпионате всё чётко указано. Если профессиональный пилот, подписавший их, допускает нарушения и пропагандирует опасную езду, мы можем лишить его лицензии и исключить из протоколов. Мы боремся против подобных несанкционированных активностей.

Она для всех желающих любого возраста и уровня подготовки. Здесь можно как начать путь гонщика, так и остановиться на контраварийной подготовке. Дрифт полезен всем! После того как водитель научился управлять автомобилем, который едет боком, всё остальное даётся легче.

В автоспорте есть очень быстрые дамы — например, Мишель Мутон, величайшая гонщица. Другое дело, что на самых топовых уровнях у женщин физиологически нет возможности соревноваться с мужчинами. Это один из вечных вопросов: стоит ли разделять женские и мужские гонки. Однако тут я субъективен, потому что моя семилетняя дочка занимается картингом — участвует в первенстве России и обгоняет мальчиков. Она только на старте, и пусть сейчас находится в самом низу таблицы, но из 37 человек, где всего две девочки, она 27-я. Мне всё равно, какой она финиширует. Главное, чтобы у неё был вкус к этому, чтобы она любила и умела ездить за рулём, а когда вырастет, сама решит, нужно ли состязаться дальше.